Наама и отказники: есть ли связь?

Нааму Иссасхар взяли в заложники ровно в день апрельских выборов. Дело ей состряпали, наблюдая успешную дестабилизацию нашей политической системы на предыдущих "коалиционных переговорах". Приговор в "суде" вынесли после успешного свержения правой коалиции на выборах сентябрьских, когда стало ясно, что так скоро правительства у нас не будет.

Пока это только "мелкое" дело-шантаж государства через судьбу жертвы-одиночки. Испытать границы нашей уязвимости.

А теперь представьте, что будет на следующем этапе: "только" ограниченная военная провокация на севере, организованная "никому не известной группировкой", или уже акт саботажа задействованными "спящими" агентами - внутри Израиля или из "фалестинских" анклавов Иудеи и Самарии?

Пока у нас смутное время с полу-ликвидированным правительством, ну очень удобно начать навязывать свои правила игры.

Давайте поговорим о неприятном. Наама Иссасхар – это символ. В первую очередь - счастливого незнания алией 90-х (и тем более 2000-х) истории начала своей дороги в Израиль. И судеб отказников - тогдашних заложников советской власти, жизнью и смертью которых эта власть торговала, используя выезд советских евреев в своих целях. Как сейчас торгуют Наамой.

Но тогда, в 80-х, не надо было отслеживать и ловить израильтянку, имеющую двойное гражданство – израильское и американское. У торговцев людьми был свой товар. Лучший, более ходовой – евреи-отказники, больные раком. Они ценились выше – за них боролись активнее, им набивали цену. А с другой стороны, на внутреннем рынке они отбивали охоту уезжать у содержавшихся в зоне соцлагеря остальных "неблагонадежных". Именно это и было целью советской власти – выторговать себе что-то у Запада и держать своих советско-подданных в постоянном страхе. Чтобы даже не мечтали о вероломном бегстве из социалистического рая. #отказники

В конце 1986 - начале 1987 гг. весь боровшийся за выезд отказников мир был потрясен цепочкой трагедий – кульминацией этого советского варварства. Первой была Инна Мейман – многолетняя отказница, больная раком, которой отказали в выезде даже на лечение. За нее боролись все, включая американский сенат – и в итоге ее выпустили, но так, чтобы надежды у нее уже не было. Она умерла в больнице в Вашингтоне через 3 недели после приезда, едва начав курс лечения. Ее 76-летнему мужу, естественно, не позволили приехать на похороны. #Инна_Мейман

Затем был Михаил Ширман. Еще более изощренная история. Ширман уехал в Израиль в 1980-м, и через пару лет у него нашли рак. Его могла спасти только пересадка костного мозга его сестры Инессы Флеровой. Но ее отказались выпустить. Дождались начала 1987-го, и когда Ширман был уже в безнадежном состоянии, только тогда ее выпустили. Он умер у нее на руках, уже не в состоянии принять донорскую пересадку. Хотя после проверок в "Хадассе" Флерова оказалась идеальным донором… Вот, неча уезжать с советской родины. На-ка, выкуси. #Михаил_Ширман

Но шедевром издевательства над отказниками – больными раком - стала судьба ленинградца Юрия Шпейзмана. Он имел несчастье не только захотеть уехать в Израиль к своей дочери, но и заболеть лейкемией. Его додержали до состояния, когда в марте 1987 г. он получил инфаркт прямо в ОВИРе, где ему сообщили об очередном отказе по причине… отсутствия новой фотографии в прошении о выезде. А вы говорите "наркотики"! Через пару недель, когда он лежал в больнице, ему сообщили о разрешении на выезд. После того, как на борьбу за его спасение были подняты все. Сенат США, правительства Европы и целая коалиция еврейских организаций. Совки милостиво позволили Шпейзманам выехать, но во время пересадки в Вене, за 4 часа до встречи с дочкой и внуками, которых он никогда не видел, Юра умер от нового инфаркта… #Юрий_Шпейзман

Были, конечно, и более прозаические решения. Просто не дать выехать - и дать больному умереть в СССР. Что даже гуманно – на руках близких. Но это банально. Поэтому были и такие, кого снимали с самолета уже с визами в Израиль и без советского гражданства и отправляли обратно в родную коммуналку. Без, повторим, гражданства, возможности работать и лечиться. Чтоб было интереснее. Тем, кто боролся потом за их спасение, и чтобы были более уступчивы…

Потому что у них это всегда вопрос цены. Можно у пиндосов так что-нить выторговать, по совсем другой теме. Перед встречей в верхах, например. Выпустишь десяток отказников – глядишь, американским империалистам и не попросить чего-то неподходящего. А если еще подкатить козырного узника Сиона – например, Юлия Эдельштейна (тоже взятого за "хранение наркотиков") – так вообще вся касса наша! Так что вопрос этого гоп-стопа - всегда по высоте ставок и серьезности бизнеса. И перед нами стоит тяжелая задача: освободить девчонку - и чтобы аппетит во время игры не разыгрался. Мораль на нашей стороне – но она же нас и обременяет. Поэтому пожелаем всем, кто спасает Нааму, – настойчивости и удачи. А ей самой – терпения и мужества. Она там за нас, за всех, кто тут. Держись, Наама!